Плюсы и минусы применения корпоративного гражданства

Философия социально ответственного корпоративного управления призвана минимизировать риски глобального развития и ответить на вызовы со стороны гражданского общества. Давление гражданских институтов нередко вносит коррективы в предпринимательские практики и корпоративные социальные программы. Особенно показательна в этом плане деятельность международных сетевых НКО, которые выявляют факты нарушений прав человека или экологической безопасности в принимающих ТНК странах и мобилизуют общественное мнение. Среди случаев такого рода - бойкот товаров, выпускаемых на предприятиях подрядчиков корпораций «Nike», «Disney», «McDonald's», в странах Азии и Латинской Америки. Здесь же можно упомянуть громкие акции «Greenpeace» против компании «Shell», чьи планы по затоплению в Атлантике отработавшей нефтяной платформы стали достоянием гласности, и протестные акции против деятельности этой же компании в Нигерии.

Подобные разоблачения, больно бьющие по имиджу компаний, стимулируют становление «прозрачной» социальной отчетности, пересмотр корпоративных кодексов поведения и открывают для стейкхолдеров дополнительные каналы влияния. Так, под давлением акционеров крупнейшие ТНК опубликовали отчет об экологических последствиях бурения нефтяных и газовых скважин в Национальном арктическом заповеднике на Аляске. Инициативы последних лет со стороны НКО ориентированы на систематическое отслеживание негативных практик в деятельности корпоративного сектора и предание таких фактов огласке в целях, как декларирует известная сетевая экспертно-аналитическая организация «Corporate Watch», «обуздать корпоративный произвол». Согласно данным опроса тысячи руководителей компаний из 33 стран мира, «первейшим стимулятором КСО оказываются негативные последствия, которые может вызвать пренебрежение репутацией фирмы».

Пик скандалов вокруг злоупотреблений ТНК пришелся на 1990-е годы; тогда же явственно обнаружились пределы влияния гражданского общества и готовности корпоративного сектора к добровольному самоограничению. В частности, уже много лет НКО добиваются принятия Рамочной конвенции об ответственности корпораций, но, хотя насчитывается уже около четырех десятков соответствующих проектов, бизнес и большинство национальных правительств высказываются против введения обязательного регулирования на международном уровне. Фактически сложился консенсус по поводу того, что приоритеты социальной ответственности и механизмы ее реализации не могут быть абсолютно одинаковыми для компаний, действующих в разной социальной и институциональной среде. В то же время нет принципиального согласия по поводу параметров участия государства в системе международного регулирования. Тем более, что в ряде стран элементы КГ и КСО закреплены в законодательных актах, в то время как в нормах международного права, за некоторыми исключениями, они пока не получили отражения.

Законодательные меры, повышающие ответственность бизнеса за социальные последствия своей деятельности, если и принимаются, то на уровне национальном. Соотношение «мягкого» (рекомендательного) и «жесткого» (обязательного) регулирования зависит от традиций отношений бизнеса и власти и от активности некоммерческого сектора. Но для того, чтобы быть эффективным, регулирование должно опираться на широкую общественную поддержку и на понимание сферы ответственности каждого из участников, в том числе и на готовность самих корпоративных акторов «играть по правилам», независимо от того, какой мотивацией они руководствуются. В дискуссии о регулировании лоббистской деятельности и о перспективах корпоративного гражданства в России едва ли можно найти более весомые аргументы, тем более что у нас обращенные к бизнесу общественные ожидания связаны с решением острых социальных проблем.

Сама терминология и принципы, вокруг которых сегодня ведется дискуссия, в основном ориентированы на европейскую модель «компании участников», рассматриваемую как универсальная. Это, безусловно, затрудняет формирование общей повестки дня за пределами деклараций о намерениях, поскольку корпоративная философия во многом продолжает поддерживаться национальными традициями страны происхождения компании. Таково одно из ярких подтверждений противоречивости глобализации.